Запись 15

База была неподалеку, поэтому мы почти сразу начали замечать признаки боестолкновения. Нам попались несколько брошенных машин с ярко горящими в темноте фарами, чьи пассажиры в спешке покинули место происшествия. Вокруг не было ни души — жутковатое ощущение даже в ночном мраке.

Несколько минут спустя мы наткнулись на одну из машин наших разведчиков, также брошенную посреди дороги с работающим двигателем. У нас не было времени выяснять обстоятельства: звуки сражения приближались, а беспокойство с каждой минутой нарастало. Рамирес, водитель, начал напевать тоскливую мелодию, пока я возился с кнопками радио, пытаясь поймать хоть какой-нибудь сигнал.

Это было ошибкой, но, даже если бы я поступил иначе, это вряд ли что-нибудь изменило бы. Как только мы спустились к последнему участку пути и заметили на экранах тепловизоров несколько огней, одно за другим произошло несколько событий.

Гул стал невыносимо громким.

Затем он прекратился, и все вокруг внезапно погрузилось в тишину, почти такую же жуткую, как и тот гул, — такую, которая проникает в голову и заполняет ее, грозя свести с ума.

Я огляделся в замешательстве. Все происходило как в замедленной съемке, будто мир остановился на этом моменте. А затем раздался хор голосов — глубоких, металлических и одновременно скребущих внутри моего черепа с такой звериной силой, что это потрясло меня до глубины души. Голоса были отстраненными и неподвластными времени, словно сама вселенная проснулась и заговорила. В моем сознании всплывали слова настолько сильные, что они будто разрывали реальность на части.

— ЯВИЛИСЬ ПЕШКИ ИЗГНАННИКА.

Задыхаясь, я тщетно пытался закрыть уши.

— ВЕРНИТЕСЬ НАЗАД. ЛЖЕЦ ПОНЕСЕТ НАКАЗАНИЕ, КАК И ЕГО ПОТОМКИ. ТАК ПРЕДПИСАНО. ВЕРНИТЕСЬ НАЗАД.

Голос слабел, повторяя последние два слова снова и снова, пока не стал просто шепотом, а затем окончательно растворился в небытии.

— ВЕРНИТЕСЬ... НАЗАД... Вернитесь... назад...

Голова кружилась, словно я получил сотрясение. Экипаж выглядел не менее потрясенным, и машина медленно остановилась: Рамирес пытался взять ситуацию под контроль. Хотя поле боя находилось где-то поблизости, нам всем нужно было выйти на воздух. У других экипажей дела обстояли не лучше, и мы просто стояли в тишине, казалось, целую вечность, пытаясь унять тошноту. Похоже, все слышали одно и то же. В итоге Эспиноза заговорила первой.

— Боже... Что ЭТО было?

— Не знаю. Может, психическая атака? Перехват каналов связи? Хотя о такой мощи я даже никогда не слышал...

Она покачала головой и жестом пригласила отойти от остальных — те все еще пытались оправиться и не обращали на нас внимания.

— Нет, это было нечто более серьезное. Это существо... человек, что бы это ни было — оно меня знало. Знало мое имя.

Я уставился на нее, пытаясь сформулировать один из миллионов вопросов, мелькавших у меня в голове, но наш диалог прервался еще одним взрывом поблизости, который окончательно привел всех в чувство. Она еще раз странно посмотрела на меня, после чего внезапно вернулась в обычное состояние.

— Ладно. По машинам! Здесь небезопасно. Смотри...

База внизу пылала огнем. Все вокруг было затянуто клубами дыма. Безудержное пламя слепило и наши глаза, и датчики машин. Мы видели тени бегущих, кричащих и умирающих людей, а еще, кажется, несколько рот бронированных машин неизвестных нам моделей, которые пытались пробить периметр. Их пушки крушили все, что находилось за пределами интересующей их зоны, где отряд захватчиков носил ящики от базы к одной из больших машин. На фоне горящего танка их тени казались нечеловечески большими.

Любопытно, что целью мародеров оказался тот самый бункер, в котором мы видели Фергюсон во время нашего последнего визита, когда база еще не была завалена трупами и дымящимися обломками. «С этого и начнем», — подумал я, глядя на то, как три наших машины направились к зоне боевых действий.