Запись 41 — и снова Алжир
Из всех событий последних двух месяцев, из всех пройденных дорог обратный путь в Алжир оказался однозначно самым длинным. Оглядываясь назад, я понимаю, что наш «великий поход» через песчаное море в неизвестность был обречен с самого начала. Может, мы воображали себя древними аргонавтами в поисках золотого руна, а может, слепо верили в судьбу или удачу. Как бы то ни было, мы на горьком опыте убедились, что удача — это награда не за смелость, а за подготовку, которая у нас хромала. Да и как можно было подготовиться к такой буре?
Возвращаться назад было тягостно. К концу пути у нас не хватало дюжины человек, а вскоре уволились еще несколько. Фергюсон вновь встретила нас лично. Само собой, ей было проще принять ситуацию, ведь она не видела того, что видели мы. Она быстро организовала совещание отряда на палубе нашего ныне бездействующего штурмового корабля, подсчитала потери и заставила нас провести учет необходимого снаряжения. Вариант «просто взять и все отменить» ее явно не устраивал. А поскольку она была очень проницательной и знала, когда следует прекратить невыгодное дело, это означало, что операцией руководит кто-то наверху — вероятно, сам Мердок. Значит, отступать было некуда.
По большому счету это подтвердилось вечером во время нашей закрытой встречи, где были только я, Гейл и сама Фергюсон. Встреча проходила в капитанской каюте катера, вдали от посторонних глаз, поскольку судно стояло на якоре за пределами порта. Большинство моряков сошли на берег для долгожданного отдыха, а на посту осталась только дежурная команда — идеальные условия для приватной беседы.
— Ну что? — спросила Гейл. — Как обстоят дела на самом деле? Давай, выкладывай, — добавила она, подперев подбородок рукой.
Фергюсон сняла очки и потерла переносицу. Такой усталой я ее еще никогда не видел.
— Не буду вам лгать. Ситуация так себе и, хуже того, с каждой минутой она все больше запутывается. Ваше задание...
Она снова помедлила, словно не зная, как выразить свою мысль.
— Вы не замечали ничего необычного за последние дни? Нечто странное во всей операции?
Ну еще бы! Пропавшие люди, песчаные бури, глючный ИИ, холодная гражданская война... Следовало бы выразиться более определенно. Как по мне, так у нас все лето один сплошной забег по дому с привидениями. Похоже, она и сама это поняла и решила перейти ближе к делу.
— Как только вы покинули Алжир, мы начали замечать следы все той же странной энергии, которую отслеживали на основе данных «Легиона». На протяжении всего вашего маршрута. Вы докладывали о чувстве, что за вами наблюдают, о депрессии, тошноте... Знакомо, да?
Глаза Гейл расширились.
— Протечка.
— Да, — кивнула Фергюсон. — Мы считаем, что это она. Вокруг вас что-то происходит. Что-то, чего мы не можем объяснить. Пока.
Что ж, это уже звучало фантастически. Но дальше стало еще интереснее.
— Песчаная буря, которую вы пережили, совпала с мощным выбросом энергии.
Я нахмурился.
— То есть она была... вызвана? Искусственно?
— Да. И не просто так, а специально против вас. Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло.
Мы, не веря собственным ушам, уставились на нее.
— Что?
— Видите ли, — пояснила она, — это позволило нам не только подтвердить свои подозрения, но и определить место в Судане, которое, похоже, как-то связано с тем, что нас интересует. Мистер Мердок требует продолжать расследование. Нам предоставлены все ресурсы, какими располагает «Перигелий» на данный момент. Это приоритетная цель. Вопрос цены здесь не стоит.
Ее тон не оставлял сомнений. Мы все расходный материал — даже Гейл с ее фантастическим происхождением или я со своей «уникальностью».
— Такую энергию мы еще ни разу не видели. Доктор Хасвелл считает, что она способна вызвать конец света.
От этой мысли у нас по спине пробежали мурашки. Воспоминания о том видео еще не сгладились в памяти. В заключение Фергюсон сказала:
— К вашей экспедиции присоединится доктор Аздул. Мы доставим подкрепление, новое оборудование, тяжелое вооружение и все, что вы попросите, если это будет в наших силах. А по завершении задания...
Она пристально посмотрела на меня.
— Сэмюэль, ты станешь очень богатым. А ты, Гейл, — Фергюсон перевела взгляд на нее, — получишь полную свободу действий и полный доступ к нашим банкам данных. Безо всяких условий.
С деньгами все понятно. А вот судя по тому, что мне было известно о Гейл, предложение Фергюсон означало одно: Мердок уверен, что нам уже не светит им воспользоваться. Мы молча вышли из каюты.
